Глава 1
Нет бесстрашных и непобедимых.

Только полная луна Азерота видела погоню. Человек бежал сквозь густой хвойный лес Сребролесья, почти не разбирая дороги во мраке ночи. Он не спотыкался об торчащие из земли корни и коряги, не петлял меж деревьев как запуганный заяц, не оглядывался в панике, и не искал укрытия. Не останавливался, чтобы перевести дыхание и снова как затравленный зверь нырнуть в спасительную чащу. Нет. Это было не для него.
Человек бежал быстро, без устали с легкостью лани, проворством того же зайца и со скоростью и гибкостью пантеры. Он появлялся в просветах между кронами, лунные лучи только касались его черной одежды и снова теряли в лесной тени. Он исчезал в тени и снова появлялся в лунном свете и опять же исчезал. Человек бежал неслышно, не задевая ни одной веточки кустарника, ни одной еловой лапы. Он мелькал между черными стволами, ловко перепрыгивая через валуны и бурелом. Его просторная одежда мага не стесняла движений и подобно черному непроницаемому туману полностью скрывала в тени, а черный плащ развевался позади как крылья нетопыря. И казалось этот плащ и в правду по воле хозяина может обернуться в крылья ночи и унести из этого леса, подальше от преследователей. Но человек продолжал бежать, все дальше и все быстрее. Продолжал бежать. И чем дольше он бежал, тем больше понимал, что не сможет уйти от погони. Он бежал быстрее любого человека, и даже если захочет, мог догнать скачущего коня, но это не спасет его сейчас.
На его бледном, как лунные лучи, лице не было даже тени усталости, а тень от капюшона скрывала его глаза, даже от луны. Но он все видел в ночном мраке и даже больше. Тьма не была для него чем-то тайным, скрытым, незримым и опасным. Она полностью подчинялась ему. Открывала ему все свои секреты, и переставала существовать вокруг него, пряча видимое. Она жила в нем и незачем оборачиваться, чтобы узнать, где преследователи. Он знал. Он чувствовал их. И как бы не был быстр человек, он не сможет отстать от грозящей опасности, но и страха не ощущал. Он не должен быть пойман, поэтому бежал. Тянул время, надеялся на удачу, верил, и тщетно пытался уйти от неизбежного.
Преследователи мчались за человеком по пятам. Медленно и уверенно сокращали расстояние. Убегающий знал это и прибавил скорости. Он рассчитывал на то, что темный лес задержит их, замедлит и даст уйти, но ошибся. Он уже видел постепенно нарастающее золотистое сияние за спиной, и надежда таяла так же, как и таяла тьма от этого подобно солнцу света.
Три паладина в сияющих святых доспехах, верхом на боевых конях, закованных в похожие латы. Со сверкающими щитами, с серебристыми мечами и боевыми молотами на перевес, мчались сквозь лес, легко преодолевая препятствия, не теряя следа, и неумолимо догоняли беглеца. Человек уже различал топот копыт приглушенным влажным лесным покровом из иголок, слышал хриплое дыхание лошадей, способных выдержать не только своих всадников и амуницию, но и уже достаточно долгую погоню по пересеченной местности.
Человек бежал, удерживая ритмичное дыхание и сохраняя силу, понадеявшись на то, что рано или поздно кони не выдержат и паладинам придется отступить. Он слышал, как шелестит синее знамя на длинной пике у одного из паладинов (наверно он главный в троице), и все больше различал за спиной благодатный свет, прогоняющий спасительный ночной мрак.
«Где-то здесь должен быть ручей, за ним река. Это должно их остановить», - быстро придумал человек и повернул левее. Действительно, через минуту под ногами появилась более влажная почва, а затем перед глазами заблестел небольшой ручей. Человек не сбавляя темпа, достал из-за спины длинный посох, отблескивающий золотистым металлом, с изваянием хищной птицы на верху. На всякий случай дотронулся до рукояти ониксового двуручного меча в ножнах слева. С правой стороны к поясной портупее была пристегнут фолиант книги заклинаний и небольшая сумка с вещами. Чтобы не слишком намочить длинные одеяния, человек прыжками пробежал по большим камням к ручью, и воткнув на бегу в середину блестящей водной ленты посох, и посильней оттолкнувшись от берега, быстро перемахнул на другой. И побежал дальше, ловко пробираясь через заросли осоки и ивняка. Выпрыгнув из кустов как черт из табакерки, человек только на секунду остановился, чтобы осмотреться. Перед ним, блестя лунными бликами, несла свои темные воды небольшая река. А через неё не перепрыгнешь как через ручей. Он оглянулся, свет осветил кроны деревьев и послышался плеск воды. Чуть левее, ниже по течению был деревянный мост, и человек не раздумывая, помчался туда.
«Кони ведь боятся огня, даже такие храбрые как эти?..», - быстро сообразил человек в черном, вбегая на мост и тут позади раздалось:
- Вот он! Быстрее! Держи его!!!
Лишь пара десятков шагов отделяла паладинов от беглеца стрелой мчавшегося по мосту. Паладины ринулись за ним. Их благодатная аура могла свести на нет все темные заклинания человека, и даже если они его сейчас настигнут, против них у него было мало шансов. Человек придумал другой план. Как только услышал как подковы коней застучали по доскам, он преодолел весь мост, подпрыгнул, и развернувшись в прыжке со скоростью молнии метнул в середину моста огненный сгусток. За пару мгновений мост охватило яростное желто-оранжевое пламя. Один из паладинов выскочил вперед и резко затормозил коня, когда перед ним неожиданно взвилась стена огня. Конь стал на дыбы, но всадник удержался в седле. Придержал скакуна.
- Назад, - прокричал главный паладин с пикой и в крылатом шлеме, отводя своего коня назад на берег, подальше от огня пока мост не рухнул в реку.
- Эх, чертов колдун! – с досадой воскликнул тот, что вырвался вперед и чуть не поджарился. По голосу было слышно, что ещё молодой и не слишком опытный.
- Здесь неподалеку есть ещё один мост, - сообщил третий паладин, и вся троица помчалась к ещё одной переправе. Но убегающий колдун уже не расслышал этих слов и был далеко. Он знал, что его маленький фокус только ненадолго сдержит преследователей, и в конце концов, они его догонят ещё до того как взойдет солнце.

Горизонт на востоке позолотило ещё не взошедшее солнце. Ночная тьма постепенно превращалась в утренний сумрак, прогоняя тени в глубь леса. Утро было прохладным и безветренным. Маленькая полянка в лесу манила своим спокойствием и тишиной. Ещё не запели птицы, встречая солнце, и летний ветерок не желал тревожить покрытую росой траву. Все застыло, затаилось, затихло, замерло… Ничто не должно беспокоить утреннюю тишину предшествующую новому дню. Но не сегодня…
Сегодня утреннее спокойствие было нарушено. Нарушено одним человеком в черном, выскочившего из чащи и едва задевая широким плащом сырую траву, добежал до противоположного края полянки. Остановился, тревожно глядя в чащу, метнулся обратно туда, откуда выбежал, и также остановился. Осмотрелся, не веря, и медленным шагом прошел до середины. Он попался. Загнали в ловушку, или он сам себя загнал?
С трех сторон меж деревьев мелькнул огонек золотистого света. Человек горестно вздохнул, выпуская горячий воздух из легких.
По профессии он был заклинателем огня и магистром темных магических искусств. По призванию – колдун. Но кем он был, он и сам не знал. Все же, это сейчас ему вряд ли поможет. Он не бежал от смерти, он обманывал её. И сейчас обманет, если сможет.
Он умел создавать портал в другие земли, где его не найдут, знал, как призвать себе в помощь темных созданий живущих в земле, воде, огне и небе, но совсем не пользовался этим. Постоянно что-то шло не так. И создание пространственного переноса, и призыв, заканчивались безрезультатно и плачевно. Хотя и попыток было всего две, и в каждой слишком много боли испытал. Когда как остальные заклинания всегда были превосходны и ужасающи.
Но сейчас он забудет обо всех неудачах и мученьях. Он должен убраться из этого леса, подальше от паладинов. Куда угодно, хоть в ад, но как можно дальше, пока есть время.
Он могущественный маг и колдун, а не слабак и нюня, и не раз уже доказывал себе это. И не только себе, но и своей судьбе. Он воин и хладнокровный убийца, и сама смерть покоилась в его ножнах, и сам не раз бывал в её объятьях. Пусть будет то, что будет.
Человек собрался, откинул все сомнения и неверие. Он откроет для себя персональный пространственный портал и, наконец, окажется в безопасности. Он рискнет, и в третий раз у него должно получиться. Вскинул правую руку в светлеющее небо, сконцентрировал силы, и представил в уме магическую формулу, высеченную в памяти на века, нежели написанную в книге. Вокруг него в воздухе появился сияющий огнем магический круг, украшенный линиями и мелкими рунами. Через секунду круг разделился надвое. Один опустился к ногам, освещая траву, а другой поднялся над головой в небо. Ещё две-три секунды и он перенесется в другое место, в то место, которое он знал. Но в последнее мгновение опять что-то пошло не так. Заклинание искривилось, пошло не тем путем. Магические круги резко поменяли цвет на черный и завращались в бешеном вихре.
«Только не снова…», - последнее, что подумал колдун.
Паладины не видели этого, но слышали, как весь лес всколыхнул отрывистый, болезненный крик. Они не нашли беглеца, за которым гнались целую ночь, только черный выжженный круг на поляне. Они не знали, что убегающего колдуна просто вышвырнуло из мира темной силой. И только ему и самой тьме было известно, где он.

На сухой песчаной земле цвета ржавы, неподвижно лежал человек. Жаркий не сильный ветер трепал черные блестящие, как воронье крыло, волосы. Скинул со лба вьющеюся в спиральку прядку, присоединив к остальным волнистым кудрям. Коснулся щеки и упавшего с головы капюшона, шевельнул складкой черного плаща с золотой каймой. Человек повернул голову, постепенно приходя в себя. Нехотя открыл глаза и взглянул в звездное небо Запределья.
Поначалу он не мог понять то, что видит или не хотел. Ведь было утро, а теперь ночь, и звезды совсем другие. Другое небо, другой мир. Шумно вдохнув, приподнялся и осмотрелся вокруг.
На любого накатила бы волна жути и боязни, только от одного взгляда в глаза этого колдуна. Его глаза совсем не похожи на человеческие, или даже на глаза других разумных рас. Они были уникальными и пугающими. Щелевидные черные, как сама бездна, зрачки, золотая, с оранжевым тонким ободком, радужка, зеница алмазом преломляла звездный свет… У него глаза дракона или змеи (кому как). Благодаря своему зрению колдун видел шире и больше видимого спектра, и преимущественно в сторону красного цвета. И за такие очи он заплатил приличную цену, и за все, что он приобретал, чего-то обязательно лишался. Такова его судьба…
Зрение быстро приспособилось к более темному и другому свету, и колдун хорошо рассмотрел окружающий его унылый пейзаж.
Оранжево-красная земля. Пыльная и бесплодная земля пустыни, изъеденная трещинами, проломами и усеянная торчащими под разными углами большими скалами и валунами. Бездонные черные провалы разрывали на части то плато, на котором он оказался, а в жарком воздухе то тут, то там, презирая все законы гравитации, плавали небольшие, как бы вырванные, островки земли и отдельные скалы. Похоже, здешнее пространство было также искажено и разорвано, как и этот мир. И эти клочки и обрывки просто медленно плыли или парили по воздуху как корабли, только без всякого порядка и курса, иногда даже сталкиваясь и задевая друг друга. И только крупные неизвестные звезды, да текущие по небосводу потоки энергии пустоты освещали этот неприветливый, изувеченный, расколотый и разбитый край.
Колдун тяжело поднялся на ноги и ещё раз осмотрелся. Он уже был тут, но в другом месте. Снова он сюда попал, и снова также как и в первый раз, и также не был уверен, что сможет отсюда выбраться.
Черный меч в ножнах задрожал, о чем-то предупреждая. Колдун машинально схватился за рукоять и не долго думая, вытащил своё оружие из ножен. В очередной раз посмотрел на зеркальную поверхность клинка, и в очередной раз не мог налюбоваться. Он гордился своим оружием.
Прямой двуручный меч с искусно выполненным эфесом и широким клинком. Совсем не тяжелый. Перекрестье в виде головы дракона, в глазах которого горел свет и крестовина гарды, будто переплетающееся языки пламени. Рифленая длинная рукоять вполне умещала обе руки, но колдун спокойно держал меч в одной, и навершие в образе рогатого черепа. Но клинок, как бы выдыхаемый драконьей головой-эфесом, с элманью, с прочнейшим сечением и с двумя еле заметными долами, был выше всяких похвал, не говоря уже об просто идеальной балансировке. Изящен, остр и смертелен. С первого взгляда можно было посчитать, что меч выплавлен из черного вулканического стекла – обсидиана, но стекло не могло иметь свойств металла. Тот сплав, из которого был изготовлен этот клинок, вряд ли можно было найти в Азероте, и не возможно найти того, кто его выковал. Черный, как безлунная ночь, непроницаемый металл оружия имел невероятные характеристики. В этом он убеждался не один раз. Крепче алмаза и одновременно гибкий как лоза. Остр как бритва, резал гранит как масло и не когда не знал точильного камня. И в тоже время был приручен именно к его руке как домашняя ласковая кошка. Предан хозяину и безжалостен к врагам. А главная способность - это возможность клинка отразить почти любое оружие и почти любое заклинание, когда-либо созданное или сказанное. В самом мече была своя огромная темная сила, которая клокотала в нем самом, в бою сливаясь в единое: силы, разума, души и тела.
Колдун смотрел на своё отражение в черном зеркале лезвия клинка и медленно растянулся в улыбке. Малиновый шрам толщиной с бечевку, искривился, уродуя бледное лицо ещё больше. Порой этот рубец, пересекающий глаз и идущий дугой по щеке к уху, не давал точно выразить чувства и эмоции, превращая добродушную улыбку во что-то безумное и злобное. Однако давно прошло то время, когда он стеснялся шрама и то и дело скрывал лицо в тени капюшона, чтобы не пугать других. Теперь же, как только он смотрит в зеркало, этот уродливый рубец вызывал невольную улыбку и даже смех. И все то, что произошло с ним в его не легкой жизни, казалось забавным, то ли от тех могущественных сил, что таятся в нем, то ли от всех страданий и мучений, что он вытерпел, то ли оттого, что в нем самом что-то треснуло и надломилось.
Человек всматривался в свое отражение и воспоминания все больше и больше всплывали из памяти. Колдун отвлекся от унылых дум о прошлом, спрятал меч в ножны и посмотрел на багровый горизонт своего настоящего. Поправил латную перчатку на левой руке, изрисованную золотым узором, и внешне она больше напоминала когтистую лапу, нежели рукавицу. Покрепче затянул ремни, таких же, как и перчатка, наручей. Правую руку украшало только пара перстней, инкрустированный рубинами широкий золотой браслет, с десяток загрубевших многолетних мозолей и порез на ладони. Стряхнул пыль со своего магического одеяния-платья, подол которого имел пару продольных разрезов, чтобы не путалось и не стесняло движений, глянул на моськи собственных, тоже черных, не высоких и очень удобных сапог на каблуке. Потуже затянул пояс с латунной пряжкой, заботливо погладил темную обложку книги заклинаний, и проверил, застегнута ли небольшая сумка на поясе возле книги. Привычно достал из-за спины посох или скорее шест из золотистого вутса с искристым фениксом сидящем на верху. Колдун легонько прикоснулся пальцем перистой грудки металлической птицы. Феникс вдруг ожил, глаза-бусинки наполнились тьмой, а из приоткрытого острого клюва сорвался язычок пламени. Птица подалась прикосновению и чуток расправила большие острые крылья.
Такой второй посох крайне сомнительно было найти, колдун это знал и дорожил своим дополнительным оружием. Правда, у него ещё был охотничий нож в сумке, но использовал только для того, чтобы очистить яблоко от кожуры. Человек чуть усмехнулся птице, настроении немного приподнялось, и ловко спрятал посох за спину, тот как бы приклеился к одежде, держась без всяких креплений, а феникс вновь застыл золотистым изваянием. Получше закутался в плащ и по давней привычке, накинул на голову капюшон, закрывая глаза и изуродованную щеку. Ещё раз внимательно осмотрелся, взглянул на полное звезд небо, расположение которых ничего ему не говорило, и побрел в выбранном наугад направлении.

Колдун бродил с пол дня по ржавой пустыне. По крайнеё мере считал, что пол дня. Смены дня и ночи в этом полуразрушенном мире так такового не было, хотя из-за горизонта поднялось пара неизвестных планет-спутников, и звезды заметно сдвинулись. По этому, чтобы не заплутать не нужно на них особо полагаться. Ориентиром служила огромная земная плита, торчащая горой вдалеке перед ним. Она показалась на горизонте спустя час после начала его одинокого похода, и к ней же колдун и следовал, надеясь как-то на неё взобраться и осмотреться. Возможно, он вспомнит и узнает место со своего первого путешествия сюда. Но пока ничего знакомого на глаза не попадалось. Все та же каменистая пустыня, лишенная каких либо признаков жизни. И не было ни какой уверенности, что он из неё выходит, а не наоборот. Может быть, пустыня тянется на много миль вдаль, а у него в сумке только фляга воды, половинка хлебца, маленький недоеденный кусочек вяленого мяса, четыре рулончика бинта, так на всякий случай (например, как на этот), немного вещей, (необходимых по профессии) и то, за чем так гнались паладины. Ещё в складках одежды пряталась маленькая фляжечка с травяной настойкой. Таковыми были его шансы выбраться с пустыни и с этого мира в целом. Также у него был его ониксовый меч, который он тут и нашел, был посох, который не раз его выручал. У него были его силы темной магии и хорошие бойцовские навыки, приличный опыт по выживанию в подобных местах, и кое-какие уникальные таланты и способности, что повышало шанс.
Он шел, стараясь придерживаться прямой, но здесь это было сложно. Постоянно приходилось осторожно пробираться через трещины и расщелины, взбираться на небольшие холмы и плиты и подолгу обходить пропасти и обрывы. Однажды даже пришлось взобраться на летящий остров земли, чтобы перебраться через бездну. И хоть пустыня с первого взгляда, выглядела безжизненной, что-то в ней все-таки жило или существовало, что-то подсказывало ему это. И также была достаточно опасна, когда он чуть не провалился в какую-то расщелину, неожиданно возникшую под ногами, или чуть не подгорел, когда подошел к черному расколу в скале, который тут же полыхнул огнем в небо. С такими темпами, за столь длительное время, он преодолел слишком мало, чтобы говорить о расстоянии, и намеченная цель на багровом горизонте не стала ближе.
И все же с каждым часом колдун все больше убеждался, что очертания земной плиты были ему знакомы. Да и унылый пейзаж постепенно и незаметно менялся, что немного радовало. Он не жалел о том, что сейчас здесь, а не в руках тех трех паладинов, которые, если бы он попался, наверно весело рассуждали о том, что лучше вздернуть его как убийцу и предателя или сжечь как чернокнижника и еретика. Он рискнул.
Ещё несколько часов пути и намеченная гора стала гораздо ближе. Препятствия значительно уменьшились. Пропали все эти трещины, ущелья и разломы, дышащие огнем, но не исчезли совсем. Их место заняли перекосившиеся во все возможные стороны огромные пласты земли. И иногда приходилось карабкаться на них, и идти в гору или сбегать вниз, чтобы перебраться на другую, такую же накренившеюся плиту.
Когда спутники этого разбитого мира скрылись за горизонтом, колдун решил немного отдохнуть.
Быстро нашел подходящую тень у скалы, внимательно осмотрел пустынные окрестности и сел на теплую пыльную землю. Достал из сумки свои скудные припасы, съел все мясо и хлеб, и выпил пол фляги воды, прислонился спиной в скале и немного расслабился.
Хоть он и ушел от погони, но появились две новые проблемы. Первая, это окончательная уверенность в том, что он ошибся. При ближайшем рассмотрении возвышающейся перед ним горы, было видно, что она совсем не похожа на ту, что он видел раньше. Следовательно, он не знал где он. Вторая проблема беспокоила его больше предыдущей. Если он не найдет воду, то вряд ли отсюда выберется, что не очень радовало. Нужно беречь силы и надеяться, что рано или поздно он все же сможет найти воду, что мало вероятно.
Рассуждая о решении появившихся трудностях, колдун не заметил, как тихонечко уснул.

Когда блеклое солнце достаточно высоко поднялось над горизонтом, его разбудил тихий шелест песка. Он открыл глаза и чуть приподнял голову. Прямо перед ним из-за небольшого валуна медленно выползла маленькая насыпь песка и мелких камешков, как будто что-то к нему двигалось под землей. Черный меч в ножнах как всегда задрожал, предупреждая об опасности. Колдун даже пальцем не пошевельнул, только смотрел на передвигающуюся горку земли. Неожиданно горка остановилась в четырех шагах от его ног.
Человек напрягся, меч продолжал дрожать. Насыпь немного увеличилась и, брызнув песком и камешками взлетела в вверх, а из-под земли резко выскочила какая-то багровая тварь, похожая на огромного червя. Тварь, замахав как крылышками, отростками на голове взвизгнула, и чуть зажевав хилицерами в пасти, плюнула в человека зеленоватым сгустком. Колдун ловко увернулся от плевка. Скала, под которой он спал, зашипела от зеленой кислоты. Быстро перекатившись по земле в сторону и не полностью поднимаясь на ноги, направил на червяка левую руку. С пальцев сорвался целый сноп желто-оранжевого огня, и обжог подземную тварь. Червь противно завизжал, пламя ему мало навредило, и кинулся на человека, намериваясь отхватить тому голову. Но колдун уже был на ногах, с мечом в руке и только ждал, когда тварь атакует. И в этот раз он спокойно увернулся, и кислотные челюсти щелкнули возле плеча. Сделал стремительный разворот и кончиком меча отсек один отросток у монстра. Тварь зашипела от боли, извернулась и снова метнулась на него. Человек отпрыгнул в сторону, быстро оббежав тварь с тылу, прыгнул далеко вперед к червяку, и силой воткнул меч в землю. Тварь громко завизжала, а из того места, где был воткнут ониксовый клинок, маленьким фонтанчиком забрызгала черная кровь. Колдун уже был сбоку от червя и снова ждал, когда разъяренный от боли монстр нападет, и помахал немного оружием, обращая на себя внимание. Червь не заставил себя долго ждать и кинулся на него, стараясь откусить от него кусочек. Колдун отпрыгнул назад, и когда перед ним с чавканьем захлопнулась полная кислоты пасть, опустил черное лезвие на голову монстра, почти раскроив её на две половинки. Тварь вертелась и извивалась, издавая шипящие и булькающие звуки, окропляя здешнюю песчаную и бесплодную почву мелким черным дождичком. Опустив меч, колдун медленно шел по кругу на безопасном расстоянии от раненой твари. Следил и ждал, а на его лице не дрогнул ни один мускул. Только глаза сияли злобой и азартом.
Спустя десяток ударов сердца ему уже надоело наблюдать за извивающимся гигантским червем. Выбрав подходящий момент, подлетел к твари и ударил по покрытому хитиновыми сегментами туловищу. Монстр забулькал и повалился на землю как срубленое дерево. Колдун запрыгнул на червяка и вонзил лезвие меча между сегментами ближе к голове, добивая. Червь задергался в конвульсиях, скрутился в кольцо, скинув с себя. Булькнул, выпустив на песок зеленоватую лужицу из разрубленной пасти, и затих. Колдун поднялся на ноги, вытащил с уже мертвого червя свой меч. Пару раз воткнул его в землю, очищая от липкой крови и остатков кислоты, и привычным движением спрятал в ножны. Стряхнул от пыли одежду, поправил посох за спиной, и глянул на поверженного монстра.
Он ещё ни когда не встречал таких тварей, и благодаря осторожности, сумел её укокошить, пусть это и было немного легче, чем он рассчитывал. И все-таки, неизвестно, что ещё за чудовища водятся в этом позабытом краю, и впредь нужно быть на чеку.
Человек снова внимательно осмотрел только часть монстра лежащего на земле, другая так и осталась под землей. Подошел к мертвой твари и пнул ногой, проверяя, сдох монстр окончательно или нет. Плюнул, развернулся и быстрым шагом направился дальше к поставленной цели.